О "Бобе Робертсе" и "Закрой мои глаза"

Элиза Леонелли
(журнал Венеция (Venice), 1992)

Британский актер, известный в Америке в основном благодаря его злодейской интерпретации Шерифа Ноттингема в фильме "Робин Гуд: принц воров" в паре с Кевином Костнером, открывает другую сторону своего таланта в фильме "Close My Eyes". Картина, срежиссированная драматургом Стивеном Полякофф, рассказывает якобы об инцесте, любовной интрижке между братом и сестрой, затрагивая несколько важных социальных тем - изменение отношения к сексу после открытия СПИДа, неконтролируемое развитие городов, которое разрушает окружающую среду, и ностальгию по старомодному образу жизни.

Хотя в американских фильмах, таких как "Крепкий орешек" (Die Hard) и "Квигли в Австралии" (Quigley Down Under), Рикмана обычно используют в роли плохих парней, он - отличный театральный актер. Он показал свою более мягкую и сложную сторону в другом британском фильме "Truly, Madly, Deeply". Сейчас он снимается с Тимом Роббинсом. В этом фильме о превращении поп-звезды в консервативного политика разоблачаются некоторые противоречия нашей политической системы.

Венеция: Какие темы поднимает фильм "Закрой мои глаза"/"Close My Eyes"?

Алан Рикман: Это в большой степени фильм о конце 80-х и начале нового десятилетия, чувстве перехода из одной эры в другую. У Стивена есть список тем на повестке дня, но также есть и особый авторский голос. Его сумасшедшее отточенное воображение противопоставляет один образ другому.
У названия с одной стороны есть чувственное и романтическое значение, но также оно может означать слепоту, потому что в Англии последние двенадцать лет на многое закрывали глаза. Кое-что из этого было связано с неподвижностью старых домов на берегах рек в родных графствах: лодка проплывает мимо них и дети играют на солнце, внешне ничего не меняется, хотя в доках можно наблюдать ужасающие перемены. Доки пусты, потому что экономический спад стал очевидным.

Стивен хочет сказать, что есть средний курс, который уравновешивает две противодействующие силы: хорошо быть честным с людьми, не закрываться от соседей, и также не эксплуатировать варварски окружающую среду и окружающих людей.

Венеция: Ваш персонаж, Синклэр, кажется умудренным опытом и любезным. Он воплощает в себе старомодную мечту женщины о богатом изысканном муже, который будет защищать её так, чтобы ей не пришлось вести свою собственную жизнь. Не поэтому ли Ваша жена по фильму не удовлетворена и закручивает страстный роман со своим братом?

Алан Рикман: Я думаю, Синклэр действительно любит её, но он достаточно властный, как и большинство мужчин. В его личности много противоречий, во всем, что он делает и говорит, есть определенная эксцентричность, но, в основном, он - достаточно терпимый и мудрый. Ему присуща мудрость, обычно не свойственная высшим классам британского общества. Может, именно потому, что мы живем сейчас в мире без уверенности (начиная с исчезновения Берлинской стены и "красной" угрозы - заканчивая тем, что нельзя быть уверенным в таком простой вещи, как занятия любовью), женщина выбирает Синклэра, чтобы построить вокруг себя стены уверенности, и, может быть, эта уверенность провоцирует ее рискнуть и увлечься братом.

Венеция: После Робина Гуда вы выбрали работу с Тимом Роббинсом, потому что вы согласны с его политическими идеями?

Алан Рикман: Да, иначе я бы не снимался в этом фильме. Я не слушаю доводы других людей. Я просто снимаюсь в фильмах, в которых хочу; остается только придерживаться того, во что вы верите. "Будь верен самому себе" звучит как клише. Но об этом стоит напоминать. Фильм раньше хотели назвать "Время повернулось вспять", сейчас это "Боб Робертс" и возможно, название ещё сменится до выпуска.

Тим Робинс играет поп-певца, который баллотируется в Сенат от очень правой платформы, я - руководитель его избирательной кампании. Мы изображаем типичных людей 90-х - при галстуках, костюмах и компьютерах. Будет интересно, если фильм выйдет, когда Джордж Буш (старший) будет пробовать переизбраться на второй срок.

Венеция: Какие политические вопросы вызывают у вас наиболее бурную реакцию?

Алан Рикман: В разное время различные вещи оказываются в фокусе внимания. Можно составить огромный список, но в настоящее время, так как я очень много летаю на самолете, я смотрю вниз на на планету Земля и думаю: "Почему кто-то думает, что у него есть право на больший кусок жизненного пространства? Почему нам всем так трудно понять, что за этой необыкновенной планетой нужно ухаживать и справедливо ее разделять?" Вот такие простые вещи. У меня иные приоритеты, и мне кажется, что здоровье и образование - это право, а не привилегия, вот из чего надо исходить. Я праздновал день изгнания Маргарет Тэтчер, и надеюсь дожить до того времени, когда вся её банда будет уволена - чем быстрее, тем лучше.

Венеция: Что фильм говорит о нашей политической системе?

Алан Рикман: В одном эпизоде действие возвращается к анти-иранским заседаниям , где Гор Видал (Gore Vidal) играет сенатора, что было просто исключительно, только ради этого стоило сниматься в фильме. Тим Роббинс поступил очень благоразумно, он задал вопросы Гору Видалу, например: "Что вы можете сказать о войне в Персидском Заливе?", и тот умещал свои выводы в двух предложениях. Не то, чтобы он решает проблему, но совершенно и спокойно формулирует её. Например: "Мы должны создавать монстров и войну, чтобы оправдать увеличение военных расходов, в этом году был Саддам Хусейн, перед этим - Норьега, ещё перед этим - Кадаффи, а ещё раньше - Кастро. Похоже, что скоро опять наступит черёд Кастро".

Венеция: Вы играли типичного злодея в фильме "Робин Гуд", можете ли Вы объяснить, почему хорошим парням необходимо убивать плохих, чтобы считаться героями. Мне кажется, мудрее было бы учить детей, что неверно убивать кого бы то ни было.

Алан Рикман: Мне кажется тревожным, что у вас есть все эти рейтинги для жестоких фильмов, а потом дети смотрят их дома, когда они выходят на видео. У меня нет детей, но есть крестная дочка, ей 6 лет. И когда он посмотрела "Робин Гуда", у нее возникла куча вопросов, например: "Почему тебе нужно было умирать в конце? Почему они не могли сказать: "Так больше делать нельзя" - и отпустить тебя".

Этот вопрос показался мне мудрым, но у меня не было ответа. Я точно знаю, что работа в двухмерном пространстве сильно отличается от работы в трех измерениях, где показаны проблемы и пути их решения. Там (он имеет в виду театр, конечно же, сцена трехмерна, экран двухмерен - ареф.) люди получают возможность выбора; в фильмах-комиксах, таких как "Робин Гуд" или "Крепкий орешек", персонажи черные или белые, хорошие или плохие. Что я всегда намеренно стараюсь сделать, так это внести либо юмор, либо какую-либо неясность, чтобы люди не могли просто смотреть, а вынуждены бы были присматриваться, и получили бы толчок, который вывел бы их из состояния пассивного восприятия.

обсудить в форуме

другие интервью рикмана

интервью с другими персонажами