Комедийный злодей
перевод: Йонака
Злодей из «Робина Гуда» может навсегда остаться актером для «плохих» ролей
Майкл Прайс, Fort Worth Star-Telegram, 20. 06. 91
«Вы меня пытаетесь оскорбить или как?» - многозначительно спрашивает Алан
Рикман на премьере «Робин Гуда: принца воров», - «по-моему, первое».
Ухх. А я всего лишь сказал этому парню, что если он и не был лучше всех
в «Робин Гуде», то уж точно сделал больше всех.
«Вы имеете в виду, что я старался изо всех сил или что-то подобное?» -
спрашивает Рикман.
«Нет, я дал зарок, что никогда не буду использовать это выражение, после того, как Сильвестр Сталлоне назвал так свой ужасный фильм», - отвечаю я, - «и, кроме того, оно подразумевает работу бесконтрольную, может, даже любительскую. А ваш злодей – явно контролируемая работа. Не уверен, делает ли это фильм лучше или портит его – трудно сказать».
«Ну, по крайней мере, мы сделали интересный фильм», - говорит Рикман, - «надеюсь, в его пересмотрите перед тем, как решите, что публиковать».
«Думаю, что смогу это сделать».
«Ну, а если серьезно – вы меня оскорбляли?»
На самом деле Рикман не такой обидчивый, и никогда не выходит за рамки приличия – но он оказался в трудной ситуации, когда актер, долго работавший в одном стиле, может окончательно стать «однотипным героем».
Стиль Рикмана – злодеи. Начиная с 1988 года, с роли в «Крепком орешке» до последних ролей в фильмах «Куигли-австралиец», «Страна в шкафу» и «Робин Гуд» он настолько хорошо изображал плохих парней, что о нем стали говорить как о втором Винсенте Прайсе. (см фото)
«Да», - говорит Рикман, - «но Винсент Прайс также здорово играл в комедиях, он очень разносторонний актер. И мы все знаем, к чему привел его дар играть отрицательных героев – о нем всегда думают только с этой точки зрения. Но мне нравится, что меня с ним сравнивают».
«Я хочу, чтобы побольше людей узнало о фильме «Верно, безумно, глубоко»», - добавляет он, - «в котором я играю нежного, любящего человека, чей призрак приходит после его смерти к возлюбленной; и о том, что я не намерен оправдывать ожидания тех, кому понравился мой герой в «Крепком орешке» и кто думает, что это единственное для меня возможное».
«Вот сейчас, в «Робине Гуде», я собираюсь быть комедийным злодеем. Мы с Кевином (Рейнольдсом) поработали над тем, где я могу оторваться от камеры, сунуть нос к зрителям, повыбрасывать некоторые строчки, комментарии. Шериф из «Робина» - смутьян, немного помешанный на убийствах, но, в конце концов, это всего лишь костюмированная мелодрама, а не Шекспир. Мне кажется, что этот злодей должен быть чуток смешнее, чтобы зрители не воспринимали все всерьез».
«Что же до вашего вопроса про «улучшает или ухудшает», то я легко мог бы «ухудшить» фильм, если бы сыграл слишком... скажем, величественно», - говорит Рикман.
интервью с другими персонажами